Посты

Breadcrumbs

С начала событий (с 1988 г.) в Азербайджане регулярно проводились операции по изъятию незаконного оружия у населения (помню выставку изъятого оружия в Бакинском Доме офицеров). Национальных формирований в республике еще не было, а со стороны Армении, почему-то происходили постоянные проникновения боевиков, кстати, среди них попадались и ливанцы, и сирийцы.

Получилась такая картина: заставы Советской армии защищали азербайджанскую землю, и местный народ относился к нам в общей своей массе хорошо. Но с 1990 года все кардинально изменилось. Из-за тщетности усилий власти, а скорее всего при ее попустительстве, стали учащаться провокации со стороны экстремистских групп. В январе 1990 года площадь Ленина в Баку собирала до полумиллиона манифестантов. Разгоном подобных манифестаций занимались появившиеся наконец из центра России внутренние войска. Войсковые части начали блокироваться народом, въезды и выезды, в частности, «Сальянских казарм» были заблокированы тяжелыми самосвалами и бетономешалками. Колеса у них были спущены, а сами машины приваривались между собой швеллерами. По приезду министра обороны СССР маршала Язова началась операция по разблокированию воинских частей. Спецназовцы из армейской роты СПН чистили чердаки и крыши близлежащих многоэтажек от снайперов.

Начались жесточайшие армянские погромы. Приехавший из Москвы военный корреспондент одной из центральных газет, разместившись в нашем штабе армии, написал статью о том, как военнослужащие прячут армян в своих квартирах. После выпуска газеты в печать сразу начались погромы и квартир военнослужащих. Кто-то из офицеров политотдела набил морду этому писаке, и тот быстренько ретировался в Москву. А у нас появилась новая головная боль – эвакуация, помимо армянских, еще и собственных семей. Людей и техники не хватало, вывозили на УРАЛах, ГАЗах, БТР, БМП, УАЗах и др. Командующий 4 Армией генерал Соколов В.С. и его заместители отдавали свои «волги» офицерам для вывоза родственников. Семьи концентрировали в штабе 4 Армии, в кабинетах, собирали в колонны и эвакуировали в аэропорты Кала, Насосный и Бина. Армянские семьи вывозили на ж\д вокзал, который охраняли десантники, и на паром.

Для вывоза из квартир работали «двойками» плюс водитель с машиной. Как-то с подполковником Боровских Ю.И. поехали на УАЗике за женой офицера. Квартира находилась в районе Сальянских Казарм возле неработающей церкви. То ли с нее, то ли из многоэтажек периодами бил снайпер. Не задолго до этого церковь и ближние дома проверялись – все было чисто. Оставив УАЗ за домом в мертвой зоне (не подъезжать же прямо перед церковью к подъезду), мы, стараясь прикрыть друг друга и матерясь, т.к. со стороны жилых домов это выглядело наверное смешно, с торца дома стали подходить к первому подъезду.

Выстрел раздался, конечно же, неожиданно. Пуля ударила сантиметрах в 10 от головы подполковника, бетонная крошка посыпалась на его голову. Метрах в 15-ти стояла другая 5-этажка, она хорошо закрывала от церкви. Мы мгновенно очутились под ее стенами. Взгляд у Боровских был какой-то азартно-дикий. И тут он вспомнил: «Нам нужен не первый, а четвертый подъезд». Откуда стреляли мы не просчитали – кругом дома. Короче, он стал прикрывать, а я побежал первым. Благо вдоль подъездов густо росли деревья, бежать надо было метров 50. Пропетлял между ними я быстро, стараясь двигаться через разные промежутки времени. В нужном последнем подъезде я присел, крикнул: «Давай».

Нас учили в училище перемещениям на поле боя, но тут в городе, и в непонятной обстановке это сделать было сложнее, и степень важности правильного перемещения, когда в тебя могут стрелять осозналась по-другому.

Поднялись в нужную квартиру, жена офицера была достаточно полная и у нас возник вопрос: «А как она добежит до УАЗа?» В общем, вернулись мы без нее в штаб, дождались БТР и уже на нем выполнили задачу. Кстати, в разговоре с этой женщиной мы узнали, что во время интенсивных обстрелов она инстинктивно нашла в квартире самое безопасное место – ванную.

Ситуация в республике продолжала ухудшаться. С одной стороны она была наводнена прибывшими из центра десантными подразделениями и частями внутренних войск, а также формированиями «партизан». Их личный состав, в отличие от нас – тех кто долго служил здесь, относился к местному населению достаточно небрежно, что, в свою очередь, вызывало отрицательное отношение ко всем людям в форме. Даже то, что на границе с Арменией, при защите азербайджанских сел гибли российские солдаты, после январских 1990 года событий уже особых положительных эмоций не вызывало.

Армянские семьи военные спасали и в Баку, и в Гяндже, и в Ханларе, и в Мингечауре и др. А на границе с Арменией эти же военные спасали уже азербайджанцев от армянских федоинов, которые их вырезали и сжигали. Где-то в августе 1990 года мне пришлось в составе небольшой группы офицеров выехать в командировку на границу с Арменией. На административной границе азербайджанские села располагались вперемежку с армянскими на расстоянии от 1-5 км до 10-15км.

В Казахском районе в селе Юхары-Аскипара на армейской заставе, располагавшейся на территории школы нам пришлось сутки находиться под обстрелом бандформирований со стороны Армении уже после того, как это село и село Баганис-Айрум были освобождены от армянских боевиков, которых насчитывалось более 200 человек. У бандитов на вооружении уже было автоматическое оружие, гранатометы, минометы и градобойные пушки. Боевые действия превратились в огневой контакт на расстоянии и здесь навыки рукопашного боя были бесполезны. При защите Баганис-Айрума погиб старший лейтенант А. Липатов, несколько солдат были ранены, были жертвы и среди местного населения.

На протяжении всей границы, 1200 км, стали регулярно происходить угоны скота, обстрелы сел, застав, комендатур, автомобилей. Армия по мере возможности вела патрулирование дорог и сопровождение государственных грузов. В составе сводных подразделений мне также пришлось в этих мероприятиях участвовать. Тем не менее военные не могли полностью обеспечить безопасность а иногда и сами становились жертвами бандитов. Пример – расстрел автобуса с пассажирами возле села Ашагы-Аскипара, а также засады. Так в январе 1991 года на дороге Лачин-Шуша армянские боевики устроили засаду и расстреляли автомобиль УАЗ, в котором находилась азербайджанская журналистка Салатын Аскерова. Она, сержант И.И. Гоек и майор И.Ю. Иванов погибли сразу, а командир разведбата подполковник А.М. Илларионов, раненый, успел выскочить из машины, и до последнего дыхания вел бой, расстреляв полтора магазина патронов.

Политика Центра вызывала непонимание у военнослужащих. Советский Союз разваливался не по вине простого народа, а страдал в первую очередь он – народ, в нашем случае – мы – военные, вынужденные выполнять зачастую не совсем понятные приказы и распоряжения. Ситуация ухудшалась задержками выплат денежного довольствия. Народный фронт в республике быстро набирал силы, сменился очередной президент, после ГКЧП начался настоящий бардак. Воинские части стали расформировывать, происходило все по схеме: вооружение и имущество передавалось местным властям, солдаты увольнялись, а офицерам на руки выдавались личные дела. Нам повезло – разведчасти, десантников и части СПН вывели в Россию. Кого своим ходом, кого на эшелонах.

 

Мы используем куки

Некоторые из них необходимы для работы сайта, в то время как другие помогают нам улучшить удобство использования сайта (отслеживающие файлы cookie). Решите для себя, хотите ли вы разрешить использование файлов cookie или нет. Обратите внимание, что если вы их отклоните, то не сможете использовать все функции сайта.